ТРИАЛОГ
Дед Мороз и Снегурочка (праздничный выпуск)
(от 6 января 2003 года )
Я пишу этот выпуск как своего рода ответ на вопрос одной из моих клиенток:"Как Вы относитесь к образу Деда Мороза, что Вы говорите о нем своим детям?" Тогда, отвечая на этот вопрос, я сказал что-то довольно традиционное и не очень вразумительное в известной "логике" - "с одной стороны..., с другой стороны...". Теперь мне хотелось бы ответить на этот вопрос более основательно и серьезно (в том числе и для себя самого).
--------------------------------------------------
Кто из нас не знает этой замечательной сказочной пары? Каждый год в канун Нового года Дед Мороз и Снегурочка появляются для того, чтобы звжечь огни праздничной елки, одарить детей и взрослых своими подарками.
Но кто из нас знает, что образ этой сказочной пары, существующей казалось бы испокон веков, возник во второй половине 30-х годов прошлого века в СССР, в стране победившего социализма? Ни в одной стране мира нет такой новогодней пары.
Зададимся вопросом: зачем появились в нашем обиходе эти образы, что они означают и, следовательно, что получаем мы и наши дети посредством этих мифических персонажей, вместе и наряду с приносимыми ими подарками?
Идеология советской власти была, как известно, атеистической и христоборческой. Празднование Рождества Христова было с ней явно несовместимо. Создавались новые праздники и ритуалы, призванные вытеснить и заменить старые. Новый год как такой государственный праздник был призван заменить Рождество.
Подобно идеологам Третьего Рейха, искавшим "корни" своей идеологии у викингов и арийцев, наши политтехнологи того времени также обратились к "народным истокам", к дохристианской, языческой Руси. Нашими нордическими персонажами стали Дед Мороз и Снегурочка. Они вовсе не боги и даже не герои славянской языческой мифологии, они лишь простые (из народа) персонажи народного фольклора. Однако, в привычном для нас виде и смысловом наполнении вы не найдете их ни у В.Даля, ни у Н.А.Римского-Корсакова, ни у А.Н.Островского. Таким образом, перед нами явный советский образный "новояз". Каков же его смысл?
Непременный контекст сказочных образов Деда Мороза и Снегурочки - это контекст чуда. Пожалуй более чем кто-либо они заполняют нишу религиозных (нуминозных, как сказал бы К.Юнг) чувств ребенка в атеистическом обществе. Они посланцы другого (не социального), чудесного мира. Они могут исполнить любые, самые сокровенные желания. Они приносят не только подарки, но и особое ощущение заботы и доброты, особую атмосферу внимания и любви, адресованной тебе лично. Вместе с тем эти образы нагружены отчетливым педагогическим смыслом: чтобы получить подарки от Деда Мороза и Снегурочки, нужно слушаться папу и маму, вести себя хорошо, не капризничать, быть всегда в хорошем настроении и т.п. и т.д. Более того, сами отношения между Дедом Морозом и Снегурочкой также моделировали идеальный педагогический образ послушания, преданности, помощи со стороны младших. Снегурочка - образцово-показательная внучка.
Образы Деда Мороза и Снегурочки связаны не только с чудом, но и с верой в это чудо. В одной телепередаче один из новогодних Дедов Морозов совершенно верно подмечает: все дети делятся на две группы - на тех, кто верит в существование Деда Мороза и тех, кто думает, что не верит в его существование. Образ всегда связан с верой: если он существует для меня, то я в него верю.
Если Рождественские праздники дополняли отношение "родители - дети" посредником в образе Иисуса, то советский праздник встречи Нового года делал таким предметом веры, таким всевидящим и всемогущим посредником Деда Мороза. Этот посредник появлялся правда лишь один раз в год, однако его появление было срежессировано и обставлено так, что образ Деда Мороза легко интроецировался, проникал в детское бессознательное и прочно обосновывался там. Как надзирающая и контролирующая инстанция он мог актуально осознаваться ребенком лишь в предпразничные и празничные дни, однако его неосознаваемые воздействия становились постоянными. Дедушка Мороз в этом своем качестве постоянно действующего элемента "сверх-Я" мог затем (в пионерско-комсомольские годы) с легкостью передать эстафету образу "дедушки Ленина" с его "все лучшее - детям", который, в свою очередь, рыхлил почву индивидуального бессознательного для образа здравствующего генсека.
Проф.А.Менегетти так пишет о волшебника, образ которого адресован детям (и хотя его слова относятся к Волшебнику из страны Оз, они могут быть с полным правом отнесены и к образу Деда Мороза): "Если на место этого волшебника мы поставим великого президента, великого императора, великую полицию..., то есть всю прослойку, образующую верхушку... традиционной системы, в которой все мы выросли, то мы обнаружим аллегорию. Перед великой властью системы, которая понимает все, я, маленький человек, ничто."
Образ Снегурочки тоже функционально нагружен. Если в фольклорно-мифологическом образном ряду она - дочь Деда Мороза и Весны, получающая в конце концов от своей матери дар любви и умирающая от ее тепла, то ее советский имидж польностью десексуализирован, все ненужные вопросы о ее матери, о ее рождении, об отношениях между ее родителями, о ее собственном эмоциональном отношении к отцу полностью сняты. Она просто внучка. Вместе с тем над ней продолжает тяготеть двойной запрет: она не может взрослеть и навсегда остается "маленькой помощницей", она не может любить и навсегда остается "только внучкой".
"Какие милые персонажи", - умиляемся мы, глядя на Деда Мороза и Снегурочку, материализующихся и множащихся в предновогодние дни. Мы беззаботно пропускаем их к душам и сердцам своих детей, наивно полагая, что их действия и слова, сами их образы (в отличие от гипсовых бюстов и собраний сочинений вождей, от всего того, что так или иначе связано с духом тоталитаризма, несвободы и насилия) не несут ничего, кроме добра и пользы. Мы забываем при этом, что яблоко от яблони недалеко падает, что культ Деда Мороза и Снегурочки - это плоть от плоти другого культа - культа личности. Сейчас этот Новогодний культ выглядит как странный социальный атавизм, само существование которого связано с полным непониманием его происхождения и природы. Однако, можно сказать и так: полнокровная жизнь этого культа есть свидетельство так и не осуществленной в нашей стране подлинной и последовательной, искренней и глубокой десталинизации.
Может быть пора понять что именно и из чего именно переливается в детские души вместе с "милой новогодней сказкой о Деде Морозе и Снегурочке"?
С праздником! Но попробуем хотя бы на миг осознать, что именно и как именно мы празднуем.
А.Б.Орлов
================================================
Рассылка Trialog.ru - "HE&SHE" Nо 6 (январь 2003)
E-mail: mail@trialog.ru
