Библиотека Центра психологического консультирования ТРИАЛОГ
www.trialog.ru
(открытое письмо г-ну Дж.Соросу)
Уважаемый г-н Джордж Сорос,
Мое письмо представляет собой развернутый отклик на Вашу брошюру
* , которая, к моему сожалению, оказалась в моих руках лишь в октябре 2002 г.Я полностью разделяю Ваше восприятие современного миропорядка как миропорядка хаотичного, возникшего в результате преодоления существовавшей ранее упорядоченной оппозиции капитализма (демократии) и социализма (тоталитаризма). Тот миропорядок, то общество, в котором мы все теперь живем, – это глобальное рыночное общество – от Ванкувера до Хабаровска, от Эквадора до Сингапура, от Буэнос-Айреса до Веллингтона.
Я согласен также с тем, что сейчас крайне трудно переосмыслить перемены, произошедшие как на одном, так и на другом полюсе этой оппозиции. На образовавшемся глобальном рыночном пространстве мы видим как рецидивы экономического тоталитаризма – идеологию национальных глобальных интересов, проявления монополизма и доминирования, так и рецидивы идеологического тоталитаризма
– националистические и этнические идеологии, номенклатурная и криминальная приватизация. В целом, мы наблюдаем переходный период, лишенный линейной логики изменений, где социальную организацию сменяет социальная дезорганизация, в которой вызревает некий, пока неизвестный нам новый социальный порядок.* Дж.Сорос. Новый взгляд на открытое общество. – М.: ИЧП “Издательство Магистр”, 1997. – 32 с.
Две сферы миропорядка
Вы рассуждаете о современной ситуации как экономист, для Вас миропорядок – это, прежде всего, социальный миропорядок. Для меня как психолога – это человеческий миропорядок. Поэтому он всегда представлен двумя сферами – внешней (внешним социальным миром с индивидами, группами и разнообразными отношениями между ними) и внутренней (внутренним психологическим миром с его бесчисленными идеями, переживаниями, ценностями, смыслами и проч.). Слом прежнего миропорядка и наблюдаемая в настоящее время дезорганизация затрагивает обе указанные сферы, определяя как внешний (социальный), так и внутренний (психологический) хаос. Вот почему крах внешней оппозиции капиталистической и социалистической империй означает также крах соответствующих (и взаимообусловленных!) идеологий и ценностных систем.
В силу отмеченной взаимообусловленности полюсов оппозиции западное общество было “открытым” лишь относительно “общества развитого социализма”. Теперь западное общество утратило эту относительную характеристику, представ перед нами в своем более сущностном определении – как развитое рыночное общество. Примечательно, однако, что, явно утратив “открытость” как свою характеристику, западное общество в целом не поставило под вопрос ценности демократии, плюрализма, свободы выбора и свободы слова. Таким образом, дефиниция “открытого общества”, восходящая к работам Карла Поппера и ставящая во главу угла идеологический (гносеологический) критерий приверженности не абсолютной, а относительной истине, оказалась исторически ограниченной и явно недостаточной. По-видимому, существуют другие обстоятельства (помимо тоталитарных государственных образований), которые явным образом ограничивают базовые ценности открытого общества. Если ранее понятие открытого общества было абстрактным философским понятием, то теперь оно стало абстрактным социологическим понятием.
Итак, в настоящее время победило не глобальное открытое, а лишь глобальное рыночное общество, однако любое ослабление этого победителя, любая его инволюция сразу же создает тот или иной рецидив тоталитаризма. В условиях становления всемирного рыночного общества и утверждения социальных прав и свобод ограничения открытости нелепо искать во внешней (социальной) сфере миропорядка
(если не принимать в расчет локальные по своей сути рецидивы тоталитаризма). Неверно, следовательно, основное направление Ваших поисков. Будучи представителем экономики, “самой почтенной из всех общественных наук”, Вы оказываетесь пленником наук, изучающих лишь внешнюю сферу миропорядка. Конечно, водораздел между конкурентным и кооперативным капитализмом существует, но он не является и не может являться водоразделом между закрытым обществом и открытым обществом, поскольку сам этот водораздел располагается в пределах все того же рыночного общества.Открытое общество: новое определение
На мой взгляд, основание для нового определения открытого общества принадлежит теперь уже не внешней, но внутренней сфере миропорядка. Мой основной тезис заключается в следующем: открытое общество (в отличие от общества закрытого) характеризуется не столько внешним, сколько внутренним плюрализмом, не столько внешней, сколько внутренней демократией, свободой выбора и свободой слова. Иначе говоря, в открытом обществе все базовые ценности открытого общества регулируют и определяют не только внешнюю, но и внутреннюю сферу миропорядка.
Здесь, как мне представляется, требуются необходимые разъяснения.
Под внешним миропорядком я понимаю систему отношений и общения между индивидами и социальными группами. Этот миропорядок традиционно изучают такие гуманитарные науки, как экономика, история, социология и политология.
Внутренний миропорядок – это система отношений и общения в пределах самого индивида, между отдельными составляющими, или инстанциями его внутреннего мира. Этот миропорядок является предметом таких гуманитарных наук, как философия и психология. Согласно современным психологическим представлениям, бытующим на всем пространстве психологического знания - от когнитивной психологии до психологии личности и от психолингвистики до психотерапии, у разных психологических инстанций внутреннего мира человека (как у разных людей) обнаруживаются разные взгляды и интересы, разные голоса и способы общения, разные способы существования в целом.
На мой взгляд, преодоление противоречия между “закрытым” (нерыночным, тоталитарным, коммунистическим) и “открытым” (рыночным, демократическим, капиталистическим) обществами в конце ХХ в. в сфере внешнего миропорядка переводит оппозицию открытого и закрытого обществ в иную сферу, в сферу внутреннего миропорядка. Я хочу быть правильно понятым: рыночное общество не может быть открытым, поскольку состоит из внутренне закрытых индивидов. Открытие такого закрытого общества предполагает понимание природы его закрытости и, следовательно, имеет отчетливую психологическую и психопрактическую составляющие.
Закрытое общество я определяю как такое, которое препятствует отдельно взятому индивиду налаживать свободную аутокоммуникацию, высвобождая тем самым свой творческий и личностный потенциал. Открытое общество, напротив, создает необходимые условия для подобного внутреннего освобождения.
Если закрытое общество остается в плену старого (рыночного) устройства, с присущей ему системой вещных ценностей, то открытое общество создает, порождает, вырабатывает “новую социальность” (Карл Роджерс), ценностная доминанта которой состоит в свободном развитии жизни каждого конкретного человека. Открытое коммуникативное общество – это более передовая, более сложная форма не только психологической, но и социальной организации, нежели рыночное общество.
Новый врагВы видите современную ситуацию следующим образом: открытое общество существует “где-то на промежуточной территории” между тоталитарным государственным капитализмом и неограниченным либеральным капитализмом. Вы утверждаете, что опасность исходит как от тоталитаризма, так и от индивидуализма и, следовательно, сам этот индивидуализм должен быть ограничен со стороны сотрудничества и кооперации. Мое видение несколько иное. Оставляя в
стороне очевидную угрозу тоталитаризма, я хочу подчеркнуть, что открытому обществу грозит не индивидуализм вообще, а рыночный индивидуализм. Индивидуализм рыночной личности – это незавершенный индивидуализм, тоталитарный индивидуализм, понимающий и признающий человека лишь как эго (“сознательное я”) с его своекорыстными интересами. Индивидуализм завершенный, индивидуализм открытого коммуникативного человека (индивида) предполагает индивида как совокупность общающихся между собой психологических инстанций, а эго является лишь одной из них. Индивид – это единство различных внутрииндивидных инстанций, находящихся в общении, индивид – это свободная аутокоммуникация. Я полагаю, что, развивая социальную открытость в аспекте прав и свобод каждого человека, следует продолжать движение от коллективизма к индивидуализму. Опасность грозит открытому обществу лишь со стороны недостаточного, незавершенного индивидуализма. Парадоксальным образом (хорошо известным, однако, психотерапевтам) движение к подлинному индивиду (homo totus) всегда означает движение к подлинной социальности.На мой взгляд, современная ситуация выглядит следующим образом: открытое общество существует как
terra incognita, поскольку оно отрицает рыночное общество, которое, в свою очередь, отрицает тоталитарное общество. И то, и другое видение отрицают привычную дихотомию открытого и закрытого общества, однако, если первое видение помещает это общество в рамки рыночного общества, то второе видение выводит открытое общество за эти пределы. Открытое общество действительно вызревает в лоне рыночного общества, но оно представляет собой принципиально иную социальную организацию. В этой новой открывающейся перспективе развития человека, социума и мира в целом “новым врагом” открытого общества оказывается рынок, делающий даже человека лишь своей частью, вещью, лишь агентом процессов производства, распределения и накопления вещных богатств. Главный враг всего рождающегося – рождающее, главный враг открытого общества – рынок.Экономическая стабильность
Вы пишете: “Наше открытое общество страдает от нехватки основополагающих ценностей”. Да, конечно. Но ведь “наше общество” – это не открытое, а рыночное общество, а это общество не страдает от такого рода нехватки, поскольку его основополагающей ценностью является универсальная вещь – деньги. Общество нашло эту ценность во внешнем мире в мире вещей. То, от чего действительно страдает рыночное общество, так это катастрофическое отсутствие у людей внутренних ценностей, внутренняя пустота. Все становится формой бизнеса, все начинает служить деньгам. Здесь возникает важный вопрос: где, в каком направлении искать основополагающие человеческие ценности. Теперь вполне очевидно, что в условиях рыночного общества внешний поиск, поиск в социуме приводит только к одному – к деньгам, вещному богатству. Внутренний поиск, как свидетельствуют данные не только современной психологической науки, но и всех религиозных и духовных традиций прошлого, находит в самом человеке как своеобразном микрокосме и микрополисе основополагающие ценности
плюрализма, демократии, свободы выбора и свободы слова.Во времена рождения экономической рыночной теории ценности человека рассматривались как факты, неизменные данности. Теперь их склонны видеть скорее как артефакты, вещи, создаваемые на потребу самого рынка. Ценности – это такие данности, которые все более и более сводятся к “цене вопроса”. В психологии существует реальное многообразие представлений о человеческих ценностях. В ряду этих представлений есть и такое, согласно которому личностный рост неизбежно связан с переходом от ценностей как фиксированных данностей (однозначных валентностей) к ценностному процессу – органично изменяющемуся потоку ценностных предпочтений. Именно это представление о ценностях образует основу и является универсальным принципом открытого коммуникативного общества, которое может существовать не как стабильный
status quo, а как развивающийся индивидуальный и социальный способ бытия человека.Экономическая (а стало быть, и политическая) стабильность, столь подверженная негативным влияниям рыночных ценностей, оказывается возможной при этом не в результате некой реставрации тех или иных традиционных ценностей или принципов, но в результате утверждения нового инконвенционального ценностного фундамента. Таким фундаментом становится не та или иная система ценностей, но “ценностный процесс” (Карл Роджерс) – нестабильная, подвижная, изменчивая система регуляторов, обеспечивающая свободное и органическое развитие жизни человека (его поведения и эмоций, его идей и представлений, его ценностей и смыслов). Тем самым, экономика в целом оказывается базирующейся не на конкуренции множества частных корыстных интересов, но на гораздо большем многообразии интересов личностной самоактуализации.
В новом открытом обществе принцип социального дарвинизма – выживает сильнейший – уступает место принципу, изначально, уже на интрапсихическом уровне предполагающему общение, кооперацию и сотрудничество инстанций внутреннего мира каждого конкретного человека. Тем самым открытое общество создает психологические
условия для становления новой социальности. Эта социальность основана не на “войне всех против всех”, но на диалектике самопринятия и принятия других людей в процессе общения. Вместе с тем, в стремлении увидеть сотрудничество (наряду с конкуренцией) в качестве характеристики рыночного общества Вы трактуете сотрудничество исключительно как интерпсихический (социальный) феномен. В результате Вы формулируете типичный педагогический императив-долженствование, адресуя его личностям, интрапсихическая организация которых делает их совершенно неспособными к такому сотрудничеству.Международные отношения
В недалеком прошлом оппозиция “открытого” и “закрытого” обществ выступала реальной основой структурирования и упорядочивания международных отношений. Победа рыночного общества в холодной войне, установление глобальной торговой системы открывает период беспорядка. “
Laissez-fair ideology”, национальная геополитика, конкурентоспособность как всеобщая ценность, в самом деле, порождают хаос, нестабильность и нарастание рисков для социальной системы в целом. Действительно, крах претендовавшего на мировое господство тоталитаризма и победа глобального рыночного общества сами по себе не ведут к созданию основ для глобального открытого общества. Однако главное, чего не хватает социуму для такого перехода, заключается, на мой взгляд, не в дефиците некой “политической воли”, способной создать соответствующие инструменты и механизмы, а в отсутствии “понимающей воли”, способной увидеть перспективы социального развития за пределами рынка. В условиях дефицита такой воли социальный прогресс оказывается в тупике коммерциализации, единственным “выходом” из которого оказывается лишь тот или иной регрессивный рецидив тоталитаризма.Идея невмешательства (не как идея отсутствия регулируемого рынка, а как идея отсутствия общения) таит прямую угрозу открытому обществу. Эту угрозу мы можем обнаружить теперь не только во внутреннем мире отдельного человека, замкнутого в пространстве семьи, социальной или религиозной общины, палаты психиатрической клиники или кабинета психотерапевта. Эту угрозу мы можем увидеть всюду, где глобализация социальных процессов делает соизмеримыми жизнь на Земле в целом и человеческий фактор, порождая военную, экологическую, расовую, фундаменталистскую, экономическую и прочие глобальные угрозы и вызовы. Глобализация рынка разрушает традиционные узы, удерживавшие человеческую патологию в узких рамках тех или иных социальных ниш. Она прорывается в открытый социум. Такие прорывы порождают тоталитарные личности и тоталитарные патологические общества, эти фурункулы на теле социальности. Закрытые лидеры тоталитарных обществ в буквальном смысле слова сводили и сводят с ума миллионы закрытых (т.е. латентно чуждых плюрализму, демократии, свободе выбора и свободе слова) простых людей. Мы знаем, что подобные пандемии неминуемо порождают мировые войны. Я глубоко убежден, что единственной альтернативой этой опасной и болезнетворной “культуры закрытости” является лишь открытое общество.
Обет погрешимости
Я согласен с Вами: главным обетом в борьбе за становление открытого общества является обет погрешимости, автоматически выводящий нас за рамки и тоталитаризма, и либерального рынка. Однако нашу главную погрешимость я определяю не в гносеологическом плане – как стремление к некой абсолютной истине и ее утверждение, а как констатацию того феноменологического и онтологического факта, что каждый из нас представляет собой “закрытое общество” с точки зрения структуры его собственного внутреннего мира и характера аутокоммуникации. Погрешимость как важная гносеологическая посылка открытого общества в полной мере сохраняет свое значение при психологической (коммуникативной) его трактовке: каждый человек в качестве эго, сознательного “я” имеет исходно несовершенное понимание собственного положения. Подобно “внешней возвратности” - двусторонней связи, существующей между внешней реальностью и мышлением, существует “внутренняя возвратность” - двусторонняя связь между мышлением и внутренней реальностью. Тем самым, наша главная погрешимость состоит в том,
что каждый из нас – закрытое общество.Фасилитация альтернативы
Подобно внешнему открытому обществу, нуждающемуся в соответствующих институтах для обеспечения базовых гражданских прав, “внутреннему открытому обществу” также необходимы вполне определенные условия и ресурсы, которые позволяют обеспечивать и защищать права и свободы его “граждан”. Очень важно, чтобы каждая психологическая инстанция человека имела право голоса и была услышана, чтобы естественный плюрализм этих инстанций имел право на существование, чтобы ни одна из них не узурпировала доминирующую позицию, но существовала в демократическом коммуникативном контексте.
Главная цель Вашей деятельности всегда заключалась в поддержке альтернативных форм деятельности. Теперь эта цель предполагает поддержку не внешних, но внутренних репрессированных голосов, фасилитацию не внешнего, но внутреннего плюрализма, разрушение не внешних, но внутренних империй. Это, одновременно, и созидательная и подрывная работа: она создает прецеденты нового и подрывает схемы и стереотипы старого внутреннего миропорядка.
Вы цитируете Фрэнсиса Бэкона: “Деньги – что навоз, годятся только на то, чтобы их раскидывать”. На протяжении многих лет Вы следовали этому завету, удобряя ростки альтернативного (но не открытого, а рыночного!) общества в тоталитарных обществах многих стран. Эта работа теперь уже сделана и ее результаты получены. В своих антитоталитарных и либеральных тенденциях, направленных против государственного контроля и регулирования “перекормленный” рынок начинает угрожать самому себе, собственной стабильности. Настало время удобрить почву для иного социального уклада, для собственно открытого общества как альтернативы рынку. Ростки этой новой альтернативности еще очень слабы, чтобы самостоятельно пробиться сквозь слежавшиеся страты рыночного общества. Им нужен понимающий и заботливый садовник, им нужны (в том числе) и те внешние ресурсы, которые действуют в рыночном обществе – деньги.
Как уже отмечалось выше, теперь устанавливается новая связь между рождающим и рождаемым: социальная действительность беременна открытым обществом. Однако эта беременность протекает крайне неблагополучно (мать о ней и знать не хочет, она лишилась всякого якоря, работая то на панели, то в стриптиз-баре, не ограничивая себя ни в чем – ни в
случайных половых связях, ни в наркотиках, ни в спиртном). В подобных условиях плод может не сформироваться и умереть, может произойти выкидыш, ребенок может не родиться живым, именно поэтому нужна искусственная стимуляция посредством выверенных финансовых вливаний, обеспечивающих жизнедеятельность нового организма.* * *
Я согласен с Вами в том, что:
Я имею смелость утверждать следующее:
И, наконец, я глубоко убежден, что многоаспектная практическая реализация принципов построения открытого общества, сформулированных выше, может привести нас к строительству нового миропорядка, основой которого является новый порядок внутреннего мира каждого из нас.
С искренним уважением, доктор психологических наук А.Б.Орлов
Библиотека Центра психологического консультирования ТРИАЛОГ
www.trialog.ru